Категория: Публицистика. Биографии и Мемуары

Мой самый лучший Новый год на Новый год похож не был. Также я не вполне уверен, что он был лучшим, но самым веселым, суматошным, невероятным и поучительным он был точно. А что еще нужно для того, чтобы Новый год удался? Пожалуй, много алкоголя, приятная компания и снег, крупными хлопьями валящий с небес под бой курантов. Из всего вышеперечисленного в том месте, где я находился ночью 31 декабря 2002 года, присутствовал только алкоголь. И тем не менее праздник удался на славу. Впрочем, я забыл еще об одном ингредиенте удачного Нового года – чуде. Куда же без него? В ту новогоднюю ночь чудо случилось. Но обо всем по порядку.

Категория: Публицистика. Биографии и Мемуары

Нет, не в баню и не с друзьями. А с мужем и детьми шли мы к моей двоюродной тете на обед. Тетя Соня с дядей Левой собирали родственников ровно к половине второго, так как обедали всегда по расписанию. Но они в новогоднюю ночь ложились спать тоже в половине второго, если не раньше, а у нас-то, молодых и веселых, гулянка с компанией друзей шла до утра. И конечно, меньше всего нам хотелось после этого вставать чуть свет и тащиться в Глинищевский переулок, где они жили. Но приходилось: я была единственной тетиной кровной родственницей в Москве, и хотя она, на мой взгляд, придавала этому обстоятельству непомерное значение, обижать ее совсем не хотелось – я ее любила. Сколько я ни намекала, что хорошо бы перенести семейный обед на второе января, толку не было: традициям тетя Соня придавала значение не меньшее, чем родству, и менять их не считала возможным.

Категория: Публицистика. Биографии и Мемуары

Новый год – это всегда здорово! Да, всегда! А уж для нас, россиян, так особенно! Почему-то он очень созвучен с нашим менталитетом и умением гулять по-настоящему широко, от души! И вот что удивительно – каждый раз мы ждем чего-то необыкновенного, сказочного, замечательного и стараемся изо всех сил и возможностей встретить праздник самым наилучшим образом, и старательно готовимся, и замираем в предвкушении!

Категория: Публицистика. Биографии и Мемуары

Больше терпеть нельзя. Новый год – не каторга для послушных сыновей. Они, в конце концов, превратились в самостоятельных мужчин. Ну, почти самостоятельных. Проживание у родителей с мамиными супами не считается. Проживание – временное. А какая разница, где есть суп? Это личное дело каждого мужчины. Главное – мы уже не мальчики, которым под бой курантов позволяют бокал шампанского. Один за новогодний вечер! Требуем два как минимум. Да и вообще… Нечто такое или близко к тому крутилось в неокрепших мозгах двух молодых людей накануне праздника. Людьми этими являлись я и Макс.

Категория: Публицистика. Биографии и Мемуары

ПОЛИТИЧЕСКАЯ ОБСТАНОВКА в конце 1967 года была, как всегда, сложная. Оголтелую кампанию клеветы и ненависти к нашей стране, посвященную 50-летию Великого Октября, развернули западные средства массовой информации. Трудящиеся завода «Красный профинтерн» гневно осудили на многолюдном митинге протеста очередную преступную агрессию Израиля против арабских стран. Негритянские гетто USA взрывались, как пороховые бочки. Не прекращались беспорядки в Китае. Храбро сражался Вьетнам. Реакционные греки посадили в тюрьму своих замечательных патриотов типа Манолиса Глезоса. Среди молодежи капиталистических стран распространилась эпидемия насилия. Композитор Филипп Жерар стал лауреатом премии Ленинского комсомола. Джон Стейнбек занял крайне безнравственную позицию, и это вызвало горечь и недоумение у советских читателей. Миллионер Джанджакомо Фельтринелли создал нелегальную Группу партизанского действия. Уж недолго было ждать студенческую революцию в Париже, массовые беспорядки в Беркли, ввод советских танков в Чехословакию при поддержке ГДР, Болгарии, Венгрии, Польши – о чем неплохо бы помнить тем гражданам перечисленных стран, которые вдруг начисто забыли после «перестройки» об этой своей «братской помощи» чехам и во всем теперь винят одних «русских».

Категория: Публицистика. Биографии и Мемуары

Морозное солнечное утро. Дети и собаки шумно валяются в снегу. Идиллия. Немногочисленные звуки машин и странное предчувствие. Большую часть ответов на вопросы этой страны можно найти в магазине. Не на прилавках, а на лицах. Вхожу.

Категория: Публицистика. Биографии и Мемуары

«Шел последний Новый год моего одиночества. Уже за месяц все вокруг как будто сговорились, доставали меня одним и тем же вопросом: Ларис, ты где на Новый год? Где-где… Как будто бы не знают, что нигде. Никаких предложений и приглашений. И зачем тогда спрашивать?..»

Категория: Публицистика. Биографии и Мемуары

Свои первые туфли для танго я шила на заказ зимой одна тысяча девятьсот девяносто… ну, неважно, какого года, скажем просто – очень давно. Настолько давно, чтобы я теперь могла и не помнить всех подробностей той истории, кроме, может, самых главных…

Категория: Публицистика. Биографии и Мемуары

Когда мне предложили написать про лучший Новый год, я задумалась. Какая из сорока трех моих новогодних ночей оказалась самой счастливой? Может быть, когда мы заглохли на трассе за два часа до Нового года и добрые люди сорок километров тащили нас на буксире со всеми детьми и собаками? Или какая-то из тех ночей, что мне пришлось провести на дежурстве? Вспоминаю первый Новый год в замужестве, теплый студень и ледяные поцелуи в сугробе, но память скользит дальше, в детство, и находит там ожидание чуда, как на дне сундука со старыми вещами сохраняется аромат духов.

Категория: Публицистика. Биографии и Мемуары

…Когда мы приехали в Ленинград и вышли на платформу, она посмотрела, как только она умела, и, сделав решительное движение рукой, слева направо, сказала: «Сгинь!» Потом я очень страдал… Но зато написал первый в своей жизни крепкий рассказ. А потом – пошло. Сорок с лишним лет – сорок с лишним книг. Где-то она теперь – первая моя муза?